Загнанная в ловушку. Дело Пентагона [СИ] - Страница 39

— Читать? — продолжаю изображать невинность и бесить Шона. Нет, он что серьезно полагает, что агенты идиоты и думают, будто Манфред со мной в ладушки играть собирался?

— Ты пойдешь и почистишь их сейчас! — рявкает он так, что несколько человек оборачиваются. Ну вот, наконец, нормальная реакция на Джоанну Конелл. А то я уж было подумала, что Шон начал ратовать за спасение собственной души!

Но его истерия на меня подействовала. Сижу в номере, сначала чищу сегодняшние куки (не стоит агентам знать, что я их все снесла, это будет подозрительно), затем лихорадочно выкидываю компрометирующую информацию на сервер ВВС, шифрованный-перешифрованный, пароленный-перезапароленный, сама писала. Интересно можно ли его вскрыть? Я бы предложила Картеру попытаться, но он ведь будет знать где искать, и, как и любой маньяк, не успокоится, пока не доберется! Кстати, о поисках, диск со вчерашним видео пропал. Кто это сделал? Картер? Келлерер? Карина?

Подкрашиваю губы и спускаюсь. По моим подсчетам минут через пятнадцать здесь будет Леклер, если ему удастся быстро объехать все селийные потоки. Я должна его встретить во всеоружии. Но Леклер быстр, едва я спускаюсь, вижу как ко входу уже спешит Келлерер.

— Меня доставили вертолетом, — объясняет он напарнице.

— Агент. — Я иду к нему, распахнув объятия. — А мы уже по вас соскучились!

С толку сбиты все. Я крепко обнимаю Леклера, даже поцелуй на его щеке запечатлею.

— Как встреча с Манфредом Монацелли? — я веду его к диванчикам, на которых сидят хакеры и сажаю на свое место. Он на меня смотрит как-то устало. То ли не спал, то ли это я его так сходу доконала. Если последнее верно, то он никудышный агент, а это не так.

— Доктор Конелл…

— Джоанна. За время вашего отсутствия мы с Эдди нашли общий язык, знаете ли. Думаю, и с вами сможем.

Келлерер в не меньшем шоке, нежели Леклер. Скоро она расскажет ему все, как оно есть. Но пока она не может раскрыть при хакерах карт, по которым мы все тут играем! Джоанна молодец.

— Это Келлерер вам сказала, что я встречаюсь с Монацелли?

— Конечно. Как он поживает?

— Даже лучше, чем вы можете себе представить, Джоанна.

— Он вам выдал имя преступника века?

— Нет, — рычит он.

— Какая жалость, — пою я. — А как поживает полковник? С ним вы давно говорили в последний раз?

Глаза Леклера сужаются. Он понимает, что я на что-то намекаю.

— Джоанна, что они здесь делают?

— Очаровательная Карина ищет Шона, — я сладко улыбаюсь. — А Шон здесь со вчерашнего вечера. Мы с Эдди решили не выпроваживать на улицу человека в шторм и любезно приютили вашего любимчика. Кстати, это ваше, агент, простите, — я протягиваю ему раздавленный жучок. — Я так соскучилась по интернету, что не выдержала.

— Келлерер? — гневно спрашивает Леклер. — Что тут без меня было?

— Охотно обсудим это за чашечкой кофе, — тяну я с таким акцентом, это даже мне самой он кажется вульгарным. Чуть пододвигаюсь вперед по подлокотнику, и моя далеко не самая длинная юбка скользит вверх по ногам. Я наклоняюсь к нему и почти в ухо шепчу.

— Да и у меня из номера пропал диск. Ну тот, что Эдди мне дала вчера. Ну тот, где Шон говорит, что точно знает, кто взял Пентагон, и расскажет об этом мне.

Глаза Леклера расширяются и мигом выныривают из моего декольте. Хочется рассмеяться.

— Келлерер, ты отдала ей диск, который она еще и потеряла?

— Вот он, — хрипло говорит Келлерер и достает из-под рубашки диск.

— Все мое нижнее белье перерыла, пока его искала, Эдди? Спорю, что начала ты оттуда! — говорю я ледяным тоном. Молчит, значит я угадала. — Если Монацелли уже сказал вам имя, Леклер, давайте срочно обменяем его на новенькие погоны. Ведь обещания для вас пустой звук, — картинно взмахиваю я рукой в сторону Карины. — Так вы давно разговаривали с полковником?

На лице у Карины выражение страдания. Она вообще ничего не понимает.

— Что вам надо, доктор Конелл?

— Звоните в Штаты и срочно выправляйте юридические документы, где будет указано, что все как в браке: по завершении трудовых отношений блага напополам! Пока бумаг нет, меня у вас тоже не будет. На документах должны стоять все подписи, кроме одной — полковника. Два экземпляра, один для вас, другой — для меня. Ну, на этом все, отдыхайте, агент. Выглядите так, будто по вам кто-то проехался. — Я хлопаю его по плечу, снова целую его в щеку, а затем ухожу. — Ну в раз у меня отпуск за ваш счет и погода ужасная, пойду, наконец, займусь куплю родителям сувенирчиков!

В номере я беру ноутбук и лак для ногтей. Закрываю дверь и капаю капельку розового лака на пол. Если кто-то войдет, дверь свезет лак, и я узнаю. Потому что не родился еще человек, который может не свезти лак для ногтей!

Я наклоняюсь за плоским камушком и бросаю «лягушку». Но море все еще неспокойное, и после трех ударов о воду он тонет. В штиль я могу бросить «лягушку» на восемь прыжков. Мой многообожаемый сосед Коул бросал на девять, но меня все равно считали чуть ли не чемпионкой, так как не каждый мальчишка сумеет повторить мой рекорд. Это был особый ритуал издевательств над приезжими. Девчонка вас влет побьет. У выходцев побережья свои законы и игрушки. Мы прекрасно плаваем, и нет ни одного ребенка, который бы ни разу не встал на доску для серфинга.

Передо мной лежит мертвая медуза, выброшенная штормом на берег. Я боюсь медуз. Не могу выносить, когда их маленькие скользкие тела касаются моей кожи, и довод «не укусит» не действует. Они противные. Почти как тараканы. Те тоже не кусаются, но от этого менее гадкими не становятся. Я наклоняюсь к медузе. Фу-фу-фу. Мне всегда приходилось делать вид, что я их не боюсь, а то бы меня обсмеяли с ног до головы. Но от этого мое сердце не перестает попыток остановиться при соприкосновении с медузой.